Когда б вы знали, из какого сора...
Анна Ахматова
Стихи я, кстати, не пишу. Ну то есть вру, было дело. Но про стихи-то свои я точно знаю, что они исключительно "для домашнего употребления". А с прозой еще на что-то надеюсь :)))
Но эпиграф уж больно в тему. На первый взгляд. И вообще, я эпиграфы люблю с детства - с тех самых пор, как писала сочинения объемом "не менее X страниц". Берешь эпиграф, пишешь его тоненьким столбиком справа; потом развернутый план сочинения с пунктами, подпунктами и - желательно - подпунктиками; плюс обильное цитирование (я честно читала весь список литературы, который задавали на лето, и легко вспоминала, где искать подходящий текст) - глядишь, половина требуемого объема уже и набралась! Откровенно говоря, обычно я размахивалась так, что проблемой было уложиться в верхний предел. Но это считалось менее серьезным недостатком, так что я навсегда запомнила эту стратегию как правильную.
Итак... Рассказ "Антиутопия" написан давно. А сегодня я - нахальство, конечно, и полный неадекват - расскажу, как он написан. Не то чтобы ко мне ежедневно приставали восторженные поклонники и просили: "Ну расскажи(те?), ну как? Как ЭТО появилось на свет?!" Поклонников нет и не предвидится. А я все равно расскажу. В крайнем случае внукам потом покажу - им по статусу полагается меня слушать.
Так вот, Антиутопия обязана своим появлением моему первому мужу и принципиальной разнице между совами и жаворонками. Одним весенним вечером, когда я уже практически засыпала, а у Романа день только-только начинался, мы пытались по-быстрому обсудить свежие книги/новости/события/идеи. Между делом родилась какая-то забавная фраза, которую я тут же и забыла, а вот Роман за нее зацепился: "Из этого может получиться интересный рассказ". "Пиши," - мне хотелось спать. "Ты придумала, ты и пиши". "Угу, - ответила я, - завтра". И отрубилась.
Наутро я встала в нереальные для Ромы семь часов и прочитала: "По ночам очкарики собирались в библиотеках и устраивали оргии". От удивления я села и действительно написала рассказ.
Антиутопия
По
ночам очкарики собирались в библиотеке и устраивали оргии.
За
это их били, забрасывали грязью и безжалостно грабили. Озверевшие граждане
караулили интеллигентов по подворотням, пытаясь остановить, отучить от пагубной
привычки размножаться.
Расслабленные
и слегка ошалевшие, очкарики не пытались сопротивляться, покорно вынося побои,
и лишь прикидывали в уме: сколько же детишек принесет эта ночь…
Измученные
ночными бдениями и полным отсутствием ответной реакции, простые труженики не
могли вести нормальную половую жизнь. Вопреки (или даже благодаря!)
каждодневной травле, число интеллигентов росло с каждым днем и в ближайшем
будущем грозило достичь угрожающей отметки…
Но
в этот критический момент некий ударник физического труда, безвестный
обладатель мопеда, мотыги и трех классов церковно-приходского образования нашел
выход, первым украв ребенка у соседа-интеллигента. Его начинание подхватили. По
всей стране прокатилась волна киднеппинга*.
Очкарики
ответили резким повышением рождаемости, но долго держать темп не смогли; к
тому же лишенные дополнительных нагрузок работяги усиленно плодили себе
подобных.
Тогда
интеллигенты решились на отчаянный шаг. Они полностью прекратили размножаться.
Однако
вместо того, чтобы спокойно вымереть, привлекли внимание общественности и
приобрели последователей среди потомственных трудящихся.
Некоторое
время спустя озабоченные своей малочисленностью очкарики пролетарского
происхождения стали собираться в библиотеке и устраивать оргии…
Ирина
Русинова
13.04.04
Комментариев нет:
Отправить комментарий